Мюзикл подбирался к нам уже давно, предпочитая телетропу. И это не только «Старые песни о главном» — «Золушка», «Фигаро», «Сорочинская ярмарка» успешно идут под Новый год, не то чтобы радуя, но в принципе раздражая меньше, чем современный «Голубой огонек».

Фильм «Стиляги» — творение внесезонное и в какой-то мере вневременное. Действие картины происходит в 50-е, но стиляги и их оппоненты распевают песенки предперестроечных лет, а замысловато-попсовые аранжировки Константина Меладзе переносят нас в эпоху «ВИА Гры», «Фабрик звезд» и «Иронии судьбы 2», над музыкальным оформлением которых опять-таки постарался Меладзе. Главную женскую роль, естественно, играет Оксана Акиньшина. Ее героиня очень красива и обаятельна — именно из-за нее теряет голову главный герой. И решает стать стилягой.

В нашей картине раскрывается этот секрет, скажем так. Стиляг же не было нигде, кроме России, кроме Советского Союза!

Но ведь был же Чет Беккер. Который на саксофоне…

Они не стиляги. Это образы такие. Это люди как бы с прикидом. А стиляги — это движение, люди, которые протестовали, не хотели быть как все. Действительно ведь все были серые. Идеология была такова, что ты должен быть такой как все. Такая Северная Корея.

«Манку» к подошвам клеили?

Это уже не стиляги, это уже больше к хиппи относится. В 60-е годы были расклешенные штаны, молнии мы прошивали. Туфли на платформе. Их невозможно было найти, такой был дефицит. А это было очень модно. В классе восьмом или девятом я купил женские туфли на микропоре 39-го размера, тогда нога у меня была еще 39-го размера, и я ходил в этих туфлях, там был чуть выше каблук и была платформа. И я это делал без комплексов. Сегодня это уже отдавало бы голубизной. А тогда мне так завидовали.

Тогда же еще не было голубых.

Они были всегда. Но тогда этого как-то стеснялись, это было из ряда вон. А сейчас… Жуть что происходит.

По поводу музыки в фильме. Там используются аранжировки Меладзе.

Константина Меладзе. Он музыкальный продюсер.

Почему? Ведь в те же 60-е, 50-е годы был очень красивый звук.

Это невозможно сегодня — брать тот звук. Когда снимаешь музыкальный фильм, это должно быть шоу, нужен очень хороший звук, это должно быть то, от чего молодежь заводится. Это кино про наши сегодняшние проблемы, в каждом поколении проблемы молодежи повторяются. Молодые всегда не хотят быть похожими на родителей и считают, что родители неправильно живут.

А у вас дети есть?

Есть. Дочка.

На себе конфликт отцов и детей уже почувствовали?

У нас в семье такого не было. Мы как-то душа в душу. Не было потрясений.

Артист Ярмольник блестяще сыграл роль продюсера благодаря своему таланту, или у вас с детства были коммерческие склонности?

Я не думаю, что продюсерство и коммерческие склонности связаны. По крайней мере в моем случае. Продюсером я стал поневоле в 95-м году. Первая моя продюсерская картина — «Московские каникулы», я стал тогда продюсером, потому что кончились деньги. Пошел к тем людям, которые знали меня, относились ко мне с симпатией не только как к артисту, но и как к человеку. Чтобы они, так сказать, вложили личные деньги в культуру, в данному случае — в кино. Потом еще одна картина и т.д. Я не из тех продюсеров, для которых это бизнес. Есть продюсеры, снимающие по несколько фильмов, имеющие кампании. А я — есть такое американское выражение — фри-лэндэр, я свободный. Могу три года не быть продюсером. Потом я понимаю, что хочу, чтобы был снят какой-то фильм, какая-то история. Все! Это не бизнес, а желание сделать то, что хочется сделать. Я люблю кино. Мне кажется, что я в нем что-то понимаю и знаю, какого кино сегодня не хватает. Потому что из тех 500, если не больше, фильмов в год, которые снимаются в России, ну 5, ну 7, ну 10 фильмов заслуживают внимания. Все остальное — пустая трата времени, дилетантские бредни.

Вы можете ударить человека?

Я могу ударить, если при мне кого-то обижают или ведут себя по-хамски. Я в этом смысле не то что не сдержан, я это качество в себе ценю: сначала поступлю, а потом уже буду думать. Если надо будет — извинюсь. Но ни разу в жизни не было такого, чтобы я это сделал по ошибке. Всегда заслуженно.

А какие санкции вы применяете к артистам, если они срывают съемки по неуважительным причинам?

Как продюсер?

Да.

Ну, слава богу, это нечасто бывает. Вообще те, кто работает со мной, знают, что я в этом смысле беспощаден.

В финансовом смысле?

Если артист срывает смену — он не только ничего не получает, он будет платить. Съемочный день может стоить $50 000—100 000, и если человек сорвал съемки по разгильдяйству и по пьянству, то, конечно, он будет эти деньги отрабатывать.

Вам самому приходилось срывать съемки?

Мне не приходилось. Меня так воспитали. Как это — сорвать съемку? Сорвать съемку можно, если самолет не вылетел, нелетная погода. Но это объективные обстоятельства. А когда ты понимаешь, что у тебя все готово, но артист не может сниматься, потому что он пьян, — это не обсуждается.

А если он старый друг?

Это все равно.

Гармаш выпивает?

Ну, мы все выпиваем. Сергей Леонидович, да, может. Но он это не делает, если понимает, что себя не сдержит, сорвет что-то. Дело даже не в деньгах. Дело в том, что ты подводишь людей. Это ужасно.

Кучу историй рассказывают о Дале, Высоцком.

В советские времена было не так. Да, артисты выпивали, что-то срывали, переносили съемки. Здесь все очень персонализировано. Одно дело, когда пьет Высоцкий или Даль, и другое дело, когда пьет кто-то, кто ни морального, ни какого другого права совершенно не имеет. Этим артистам я это прощаю, потому что они создают гениальное, вечное. Да, мы говорим: пить — это ужасно. Но эти люди настолько тратились эмоционально и нервно, что порой другого способа выключить мозги, расслабиться не было. Сейчас молодежь может по-другому расслабиться — покурить. Хотя я это тоже ненавижу. Молодые артисты могут себе это позволить — и это ужасно. С ним разговариваешь, вроде все нормально, а потом смотришь — ё-моё, он опять то же самое спрашивает. Он и здесь и не здесь.

Для какой аудитории снят фильм «Стиляги»?

Я думаю, для всех. Если уж совсем в лоб, то, безусловно, он для молодежи. Картина драйвовая, жизнерадостная, новогодняя. Она помогает влюбиться, помогает понять, что это за счастье — иметь друзей, как их нужно любить, беречь, дорожить ими. Как нужно быть верным данному слову. Мы же в молодости все клянемся никогда не делать одно, второе, пятое, десятое. Потом проходит время, жизнь тебя выкрутит наизнанку, ты и это делаешь, и это. И вообще превращаешься в такое… То, что это кино — откровение, и то, что оно с положительной энергетикой, — это вообще не обсуждается. Абсолютно добрая и светлая история, но при этом юморная, конфликтная.

А кого бы вы из молодых актеров выделили?

В фильме вы увидите нескольких артистов, которые, я уверен, через 2—3 года будут звездами.

Все, кроме Акиньшиной, неизвестные?

Из молодых, да, Акиньшина. Я считаю, что это — лучшая роль, которую она сыграла в своей жизни. Там есть Антон Шагин, я его называю молодым Ульяновым. Он такой настоящий, такой социально точный. Есть Максим Матвеев, есть Вайноровский. Ребята очень хорошие, очень талантливые.