СП: В новом фильме «Высоцкий: Слава Богу я жив», который скоро выйдет на экраны, вы исполнили роль Марины Влади. Что думаете об этом персонаже?
ОА: Марина Влади – настоящая женщина. Женщина, в которой гармонично сочетались любовь к жизни, мужчинам и самой себе, женственность, магия таланта, а также потрясающая внутренняя сила. Она – женщина-тайна, женщина-актриса по своей природе. И она не может не восхищать. Еще в школьные годы я зачитывалась биографией Владимира Высоцкого. Меня нельзя назвать романтичной девушкой, хотя, признаться, всегда имела склонность к драме, к роковой любви. Чувства Владимира Высоцкого и Марины Влади были именно такими: на грани жизни и смерти, всеобъемлющими и всепоглощающими. Эта любовь не питала, а истязала сердца. На самом деле я верю только в такие чувства.
СП: То есть у вас с Мариной Влади много общего?
ОА: Петр Буслов (режиссер фильма) говорил о том, что мы с ней похожи – взглядом, мимикой, силой воли. Как и Марина Влади, я склонна к всепоглощающей любви, в которой можно полностью раствориться.
СП: Владимир Высоцкий влюбился в образ, который Марина Влади создала на экране. Может ли подобная любовь быть истинной?
ОА: Любовь может быть только истинной. Другой не существует. Я не понимаю людей, которые говорят о том, что невозможно влюбиться в экранный образ. Искра просто вспыхивает внутри тебя. Действуют сила, энергия, магнетизм, когда видишь человека и понимаешь, что он создан для тебя. От кончиков волос до пят. Истинную любовь можно узнать и в экранном образе, и даже в книжном.
СП: Вам случалось влюбляться в книжных героев?
ОА: Влюбиться можно не в персонажа книги, а, например, в ее автора. У меня есть знакомая, которая влюблена в Федора Михайловича Достоевского.
СП: Она не путает любовь к мужчине и любовь к творчеству?
ОА: Это очень схожие понятия. Если ты любишь человека, то полюбишь и его творчество. При этом совершенно не важно, о чем будет книга любимого. Главное, чтобы она оставила отпечаток в душе. Не подумайте, я не поклонница чтения и не строю из себя интеллектуалку. Я даже не смогу назвать любимых авторов. Хотя «Анна Каренина» оставила след в моей душе и «Игра в классики» тоже.
СП: Возможна ли любовь на расстоянии? ОА: Расстояния не укрепляют и не разрушают чувства. Чувства либо есть, либо их нет. А если они проходят, значит так суждено свыше. И это совсем не означает, что, если чувства остыли, любви не было вовсе. Человека можно любить долго, а разлюбить – в одну секунду. Просто понимаешь: любви больше нет и нужно поставить точку в отношениях.
СП: Есть ли у любви срок давности?
ОА: Я верю в вечную любовь. Верю в любовь на один день, один час, одну минуту и одну секунду. Любовь может быть разной, и каждый ее испытывает по-своему. Можно любить нескольких людей одновременно. Можно любить одного единственного человека всю свою жизнь. А можно и вообще никогда не встретить свою любовь.
СП: А несчастная любовь может длиться вечно?
ОА: Любовь в принципе не бывает счастливой – это мое личное мнение. Любовь – страдание.
СП: Говорят: «Если знаешь, за что любишь, это не любовь». Вы согласны с этим?
ОА: Согласна и не согласна одновременно. Я всегда знаю, чем привлек мое внимание тот или иной человек. Но почему я полюбила его… Это всегда загадка. Одно могу сказать точно: я притягиваю к себе столь же душевно надломленных, тяжелых людей, как и сама.
СП: Профессия накладывает отпечаток на вашу жизнь?
ОА: Не придаю значения своим ролям в кино. Они не меняют мою жизнь и не оказывают на нее сильного влияния. Я не одержима работой, не живу ею. Снимаюсь примерно в одном фильме в год. Для меня актерская работа – это профессия, способ заработать деньги. Роль в кино могла бы повлиять на мою жизнь только случайно.
СП: Чем обычно руководствуетесь при выборе ролей?
ОА: Девяносто процентов материала, который мне предлагают сыграть, бездарен. Выбираю свои роли исходя из имени режиссера, актерского состава. Никогда не играю в фильмах неизвестных мне людей – не готова тратить свое время на сомнительные проекты. Лучше я проведу побольше времени с моим сыном, Филиппом.
СП: Можно сказать, что вы обладаете чувством вкуса, ведь все фильмы с вашим участием становятся успешными?
ОА: Надеюсь, что успешность фильма – это и моя заслуга тоже (улыбается). Наверное, поэтому решила учиться на искусствоведа. С детства обладаю чувством прекрасного. Это и помогает выбирать достойные сценарии. На самом деле, для того чтобы быть успешным в своей профессии, необходимо работать, а не жить работой. Излишняя эмоциональная привязанность к тому, что делаешь, только мешает в движении к успеху.
СП: Актерский метод «переживания» не слишком много сил отбирает?
ОА: Никогда не «вживаюсь» в роли, мне это не интересно. У меня есть собственная личность, «Оксана Акиньшина». Я сама по себе достаточно разносторонний человек и не готова растворяться в еще каких-то образах. Просто после команды «Мотор!» начинаю показывать режиссеру то, что он хочет увидеть.
СП: Вы снимались в фильме «Превосходство Борна». Есть ли разница в том, как работают в России и в Голливуде?
ОА: Разница колоссальная. Мне бы хотелось сказать всем русским режиссерам, которые пытаются сделать фильмы по голливудским стандартам, — прекратите! Подобные проекты обречены на провал. Мы не умеем так работать. В российском кино вообще мало профессионалов. «Фанатиков» сцены и камеры – много, а вот истинных специалистов, к сожалению, почти нет. Российские режиссеры должны снимать свое кино, русское. Французы, например, не гонятся за Америкой. Глупо пытаться повторить чей-то опыт. Нашим давно пора понять, что у них должен быть свой путь, а они пытаются идти по проторенной западным кинематографом дорожке.
СП: Где вам комфортнее работать – в России или на Западе?
ОА: Комфортнее мне было работать в Америке. Потому что там меня окружали профессионалы, люди, которые пришли на площадку зарабатывать тысячи долларов, а не сто рублей за съемочный час. На энтузиазме кинематограф не построишь.
СП: Вы считаете себя сильной женщиной?
ОА: Не делю людей на женщин и мужчин. Считаю, что женщины и мужчины могут быть одинаково сильными благодаря разным чертам характера. В том числе и видимой слабости. Правда, не думаю, что лично я произвожу впечатление слабой девушки.
СП: Что изменилось после рождения сына?
ОА: Я сама сильно изменилась после рождения Филиппа. Стала гораздо спокойнее, но потеряла некую легкость. Могу сказать, мне это не нравится. Постепенно буду возвращаться к прежней себе.
СП: Сами занимаетесь воспитанием сына? Вы строгая мама?
ОА: Филиппа воспитываем я и бабушка. Посторонних людей (нянь и воспитательниц) к сыну не подпускаю. Нельзя сказать, что я строгая мама. Скорее, я мама с характером. Воспитываю сына по принципу: мама – друг. Стараюсь объяснить ему, почему нельзя трогать горячую плиту, к примеру. По-моему, что-то запрещать современным детям бесполезно. Часто балую сына: покупаю ему стильную и красивую одежду, стараюсь привить чувство вкуса.
СП: Во время съемок в фильме «Высоцкий» брали сына с собой на съемочную площадку?
ОА: Нет. Для меня это неприемлемо. Во время съемок фильма с Филиппом сидела его бабушка, моя мама. Я никогда не возьму ребенка на съемки. И не буду смешивать личные отношения с работой, за которую получаю деньги. К тому же я бы не хотела, чтобы Филипп пошел по моим стопам и стал актером.
СП: Как вы ощущаете себя в настоящий момент?
ОА: Я достигла состояния личной гармонии, когда родила сына. Тогда в моей жизни все было хорошо: муж, сын. Сейчас я разорвала эту цепь, развелась с отцом Филиппа. И теперь хочу вернуть свою прежнюю натуру – сильную, своенравную и принципиальную.
