Лукаса Мудиссона, одного из самых знаменитых европейских режиссеров новой генерации, в России любят. Стоило его первой картине - Fucking Amal - появиться в нашем прокате, как имя молодого шведа, звучащее для русского уха более чем забавно, стало нарицательным. Правда, прокатчики замучились с переводом названия фильма, в конце концов остановились на "Покажи мне любовь". Потом Мудиссон снял картину "Вместе", где высмеял - правда, нежно, с легкой иронией, - старых хиппи, живущих идеалами шестидесятых. Третья картина шведского ниспровергателя - "Лиля навсегда" удивила еще больше. Мало того что снята она на русском языке, с русскими актерами в главных ролях и на территории бывшего СССР. Ко всему прочему "Лиля" - фильм о малолетней проститутке, мрачное повествование, которое можно было бы квалифицировать как чернуху. Но на самом деле это не чернуха, а искренняя картина о "маленьких людях", униженных и оскорбленных. "Лиля навсегда" была впервые показана на последнем Венецианском кинофестивале и имела колоссальный успех. В главной роли снялась Оксана Акиньшина, дебютировавшая в "Сестрах" Сергея Бодрова-младшего. Недавно стало известно, что Оксана выдвинута на премию Европейской киноакадемии в номинации "Лучшая актриса". Накануне церемонии, которая состоится 7 декабря в Риме, Лукас Мудиссон дал эксклюзивное интервью "Итогам".

- Господин Мудиссон, первое, что удивляет в вашем фильме, даже не его тема, к этому мы в России привыкли, а то, что он почти целиком снят на русском языке. Такое ведь нечасто случается, чтобы западный режиссер снимал свои фильмы на русском. Вы что, знаете русский язык?

- К сожалению, нет. Хотя всю жизнь мечтаю его выучить: я буквально зачарован Россией, но, как видите, пока что не сложилось.

- Как же вы работали с актерами? Насколько мне известно, ни Оксана Акиньшина, ни Артем Богучарский не говорят по-английски. Тем более по-шведски.

- Справедливый вопрос. Надо сказать, что съемки "Лили" чем-то напоминали вселенский хаос. Я был в состоянии перманентного ужаса начиная с первого съемочного дня, когда все не ладилось, Оксана никак не могла войти в образ, к тому же шел отвратительный проливной дождь, было холодно, и в довершение всего этого я свалился в лужу... И вдруг в какой-то благословенный момент я подумал: ну и пусть будет так, пусть Оксана с Артемом говорят, что хотят, если не могут идти точно по сценарным диалогам, пусть будет хаос, черт с ним. И как только я так подумал и отпустил вожжи, все вдруг встало на свои места, а картина начала жить и дышать. Результат получился, надеюсь, не слишком хаотичнымЙ По крайней мере зрителям на первых показах она понравилась.

- Скажите, вам не страшно было за Оксану? Все-таки ей всего 16 лет, а все время приходится играть какие-то ужасы: то девочку, которую преследуют киллеры в бодровских "Сестрах", то малолетнюю проститутку в вашем фильме...

- У Оксаны, слава богу, здоровая психика, и если во время съемок ей порой бывало тяжело, то сейчас она наслаждается жизнью, радуется, как ребенок, своему успеху, с удовольствием дает интервью и прочее. У нее уже много предложений сниматься, и, мне кажется, с карьерой у Оксаны проблем не будет. Артема тоже приглашают, и я ужасно рад за них обоих. Но, вообще-то говоря, вы правы, снимать такое кино, где насилие совершается почти над ребенком, над беззащитным человеком, тяжело, очень тяжело. Мы все чувствовали себя дискомфортно, вступив на территорию темного, грязного, дьявольского. Правда, здесь кроется определенный парадокс: в каком-то смысле Оксане было проще, жертву вообще играть всегда легче, чем палача. Потому что, играя подонка, ты вынужден и в себе найти сходные с ним черты, покопаться в глубинах своего темного подсознания. Этот проект, как ни странно, тяжелее всего дался лично мне. Чтобы добиться достоверности, ты все время как будто вызываешь на свет божий злых духов. Иногда это просто невыносимо.

- Как вы знаете, в уравновешенной, законопослушной Европе многие до сих пор считают Россию средоточием темных инстинктов, "скоплением бесов подсознания", как сказал философ. У вас же в фильме все наоборот: Россию олицетворяет ангелоподобная светловолосая девочка, которую используют, мучают и доводят до самоубийства аккуратные западные дядечки, примерные семьянины со счетом в банке, уважающие порядок и правила парковки.

- Нет, тут в другом дело. У меня не то чтобы Запад "имеет" Россию, а богатые имеют бедных. Так во всем мире, к сожалению. То, что Оксана русская и действие моего фильма происходит на территории бывшего СССР, случайность, а не закономерность. Здесь нет тенденции. И потом, как ни горько мне это признавать, в моей любимой Швеции, такой удобной, домашней, культурной и хорошо приспособленной для жизни, процветает детская проституция. И девочек, к сожалению, везут из стран СНГ. Получается, что не только Россия, как говорят философы, есть средоточие бесов, но и Запад, такой приличный с виду, тоже.

- Когда вы писали сценарий, а потом снимали фильм, вам ни разу не захотелось оставить Лилю в живых? Неужели не жалко ее было?

- Ужасно, ужасно хотелось. Я и так, и эдак крутил, думал, может, ей попадется какой-нибудь хороший шведский дядя, который поможет ей сбежать от сутенера. Помните, там в фильме есть такой эпизод, когда Лиля попадает к доброму с виду человеку и он гладит ее по руке - почти отечески? Я уже было остановился на этой версии, но потом увидел, что это неправдоподобно, нереалистично. У искусства свои непреложные законы. Я даже хотел ввести в фильм образ Иисуса, который в конце концов спас бы Лилю - явился бы как некий фантом воображения и тем не менее спас быЙ Ничего не вышло, Лиля должна была погибнуть, иначе бы картина не состоялась.

- Надежды нет, мы живем в беспросветном мире?

- Надежда всегда есть, несмотря ни на что. И всегда нужно надеяться.

- Вы не замечали, что чем человечнее режиссер, тем интереснее у него женские характеры? У Альмодовара, скажем, или у Феллини?

- Даже не знаю, что и сказать... Действительно, в "Лиле навсегда" я как будто бы провел сквозь все круги ада именно женщину, источником же ее страданий были мужчины...

- Пока не появилось новое поколение шведских режиссеров, образ Швеции ассоциировался исключительно с Бергманом: казалось, что это не страна, а заповедник духа, где все только и думают о Боге.

- Я понимаю, о чем вы. Наша молодежь действительно винит Бергмана в том, что он невольно создает ложный образ страны. Что, мол, Швеция многогранна и состоит не только из жаждущих истины пасторов, туманов и поисков Бога. Что в Швеции есть и то, и другое, и третье. И это правда. Но тоже лишь часть ее. Бергман - точно такая же составляющая Швеции, ее потаенная, духовная субстанция, как и все остальное. Что касается меня, я не принадлежу к какой-то там группе молодых режиссеров, которая противостоит Бергману. Более того, я думаю, что травить этого великого человека, столько сделавшего в своей жизни, столько пережившего и вот теперь совершенно одинокого и очень старого, - низость, подлость. И потом, согласитесь, не было бы Бергмана, мир был бы другим, он действительно гений, способный изменить наше восприятие действительности. Я, конечно, себя с ним не сравниваю, но иногда, задумываясь о его судьбе, содрогаюсь. Быть кумиром стольких поколений и вот теперь сидеть одному на своем острове и бессильно наблюдать, как над тобой потешаются, называют старым занудой. Неужели всех нас постигнет такая судьба? Вот состарюсь, и все будут говорить: достал этот Мудиссон со своими фильмами, понаделал всякой фигни, устарелЙ Не дай бог!