родилась: 19 апреля 1987 года в г. Ленинграде образование: учится на 2-м курсе факультета искусствоведения карьера: «Сестры», «Превосходство Борна», «Женщины в игре без правил», «Игры мотыльков», «Волкодав из рода Серых Псов» предпочтения еда: помидоры в любом виде место, в которое хотелось бы вернуться:
Киев. У меня даже в планах там жить. Он как Париж: комфортный,
гармоничный, не грязно намешанный. Словно удачно подобранные заплатки
прикольного бабушкиного свитера
О чем кино?
Музыкальный
фильм «Стиляги» – о молодых, стильных и веселых людях, которые хотели
развлекаться и любить. В центре сюжета – история любви яркой и
неординарной девочки Пользы (Акиньшина) и страшно правильного студента
и комсомольца Мэлса.
– В афишах «Стиляги» значатся как фильм - праздник. Съемки понравились? –
Море удовольствия! Я поняла, что помимо обмана, иллюзий и бесконечно
фальшивых улыбок в кино есть сторона, которой можно наслаждаться.
(Картина выходит в прокат 25 декабря. – Прим. «Телесемь».) Получился
фильм не простой, с глубиной. Не уверена, что это картина-праздник,
как, наверное, любая русская история. Тем более работа такого сложного
режиссера, как Валерий Тодоровский.
Острые углы характера
– Расскажи о своей героине в трех прилагательных... – Она свободная, жертвенная, даже эталонная женщина. – Пересекаются в этом смысле черты ее характера с твоими? – Не совсем. Я не готова жертвовать личным пространством настолько, как это, может быть, считается необходимым. –
Стиляги – это микс музыки, яркой одежды и, по словам Тодоровского,
секса. Это люди, которые хотели выделиться из серой массы. Ты можешь
назвать себя стилягой? – Я вообще никуда не вписываюсь, и в рамки стиляг в том числе. Я сама по себе, такая легкая инопланетянка. – То есть характер у тебя необыкновенный. Тебе самой нравится? – Нет. Но меня устраивают острые углы моего внутреннего состояния. Если бы я изменилась, меня бы бесила эта правильность. – Окружающие научились соприкасаться с твоими острыми углами? –
Да. В моей жизни не остается людей, которые не готовы со мной мириться.
Меня либо принимают, либо такие же углы есть у них самих. И эти углы
встают между нами шестеренками. – Если человек не твой, рвешь отношения? –
Изначально не допускаю их с человеком чуждым. Я перестала назойливо
объяснять кому-то, что он г...но, просто не поддерживаю с ним никакой
связи. Иду своей дорогой, он своей. – А есть в твоем окружении те, с кем дружишь много лет? – Конечно. Один. По-настоящему близкий мне человек. – Когда тебе плохо, идешь к нему? –
В последнее время сформировался круг из пяти-шести человек, которые
проходили со мной и хорошее, и плохое. С ними я готова делиться многим
в разные моменты моей жизни. Если раньше я могла существовать спокойно
одна, то сейчас не буду резко отталкивать людей, которые стали мне
по-настоящему близки. – Так все-таки тебе комфортнее в компании или в одиночестве? – Я люблю одиночество. И много времени провожу одна. – Чем тогда занимаешься? – Сейчас тупо сижу дома, читаю книжки, поливаю цветы.
Новогодняя мечта
–
У нас сегодня новогодняя съемка, да и праздник уже скоро. А ты во время
фотосессии вдруг произнесла: «Ненавижу Новый год!» Почему? –
Я считаю, это либо праздник детства, либо по-настоящему семейный, когда
собирается большой стол народа, много бабушек, детишек, игрушек, елка.
А когда во взрослом возрасте Новый год в 95 процентах случаев
превращается в пьянку, тусовку, мероприятие, которое отмечают с кем
попало, – тогда он не имеет никакого значения. Отдохнуть с друзьями и
нажраться я могу в любой день. В последние годы у меня этот праздник
как-то не складывался, и я решила в этот раз вообще его не отмечать.
Буду спать спокойно. Единственное, мне мешают петарды – моя собака дико
их боится. Так что думать о празднике все равно придется. – Помнишь, что тебе подарили в детстве на Новый год? О чем ты долго мечтала и получила? – Трудно сказать – машинки, железную дорогу… – А в куклы играть любила? – Не особенно. Помню, появились Барби. Я в них играла, но не испытывала оргазма от этой игрушки. – Тогда что для тебя детство? –
Детство – это таз мороженого, купленный папой и принесенный в наш
тысячеквартирный дом. Не понимаю, почему в тазу. Но до сих пор помню
это мороженое. – У тебя с родителями дружить получалось или вы больше друг друга воспитывали? –
С папой в мою детскую и юношескую жизнь было сложно. Он не совсем
понимал меня. Мы просто не умели общаться. Он разговаривал со мной на
уровне «папа – дочка», ничего не зная обо мне как о личности. В один
прекрасный момент он сильно изменился и нашел в себе силы и желание
познакомиться со мной как с человеком уже взрослым. А с мамой у нас
всегда были доброжелательные отношения. У нее позиция – без контроля
под контролем. Думаю, это правильно. Давая свободу – доверять, причем
обоюдно. Она знала все, что происходит со мной в серьезные моменты. И
была первым человеком, с которым я советовалась.
Замуж – за две секунды
– А с мамой ты уже поделилась последней новостью, рассказала, что ждешь ребенка? – На эту тему я говорить не готова. – А о том, что вышла замуж, расскажешь? – Ну, я состою в законном браке. – Как ты познакомилась с будущим мужем? – В Сочи на «Кинотавре». Встретились, пообщались, через две секунды сидели вместе. – Все очень быстро… – В моей жизни медленно не бывает. – Долго вы были знакомы перед тем, как пойти в загс? – Ой, не знаю. Я вообще тяжело справляюсь с моим нынешним положением. Оно меня угнетает. – Почему? – Я бы с удовольствием никогда не выходила замуж. Это был мой первый и последний раз. – Зачем ты тогда это сделала? – Ну не знаю… Настроение. Предложили друг другу, и как-то все случилось. – Ваша пара из тех, когда сходятся противоположности, или наоборот? – И то, и другое. У нас одинаковые цели и мироощущение, но шаги отличаются. – Какими шагами идешь ты? – Я живу чувствами, знаками свыше, ощущаю, как меня что-то направляет. –
Ты однажды говорила, что делишь мужчин на тех, которые созданы для
долгой жизни, и тех, что для безумной страсти. Дмитрий какой? –
Пока не знаю. Все люди меняются. Не так много времени прошло, чтобы
понять, какой он человек. Чтобы узнать, кто ваш мужчина, нужно с ним
развестись. Вот думаю: может, стоит это сделать? – Но у тебя уже была история, когда ты расставалась, прожив вместе пять лет. Что тебе дали отношения с Сергеем Шнуровым? – Многое. Формирование моего внутреннего мира, каких-то жизненных точек, нахождение в себе сил, твердости, целостности с собой. – Но если все так было хорошо, почему случилось расставание? –
Люди проживают какую-то совместную жизнь, многое получают, пьют кофе,
едят офигительно вкусное варенье, но в какой-то момент варенье
заканчивается. Люди перестают пить чай, расходятся и садятся за свои
компьютеры. – У кого варенье кончилось раньше? – Одновременно. – Так бывает? –
Когда люди проживают достаточно бурную и очень эмоциональную, а не
какую-то обычную бубниловскую жизнь, часто на очень схожих ощущениях,
когда они чувствуют друг друга, все остается до конца. Просто в
какой-то момент оба понимают, что не быть вместе им лучше. – Жизнь вас после этого пересекала? – Нет, мы ни разу не виделись. – Это хорошо или плохо? – Думаю, хорошо. – А отношения с Дмитрием – это не попытка ли уйти от той истории? – Это скорее попытка построить новую. – Время после расставания с Сергеем было для тебя сложным периодом? – Напротив, это было свободное, дышащее состояние. Никакой депрессии и негатива.
Человек настроения
– Какие у тебя сейчас планы? – Спокойная жизнь. Хочу переждать кризис. – А что, уже успел коснуться? –
Все артисты не работают. Мне это пока, слава богу, не важно. Я ровно
перед кризисом решила уйти на время. Я же обычно либо снимаюсь, либо
нет. И как раз мой период ничегонеделания совпал с кризисом. Я
подумала: «Вот и отлично! Все закончится, и я выйду из своего
безработного состояния». – Пока есть свободное время, нет желания поехать путешествовать? –
Бывает. Но я не люблю перемещаться. Мне эти машины, самолеты, поезда
доставляют чудовищные страдания. Правда, сейчас я даже привыкла
находиться за границей, хотя раньше городов, кроме Петербурга, терпеть
не могла. – Любишь родной город? – Я недавно
попробовала жить в Москве и поняла, что это точно не мое. Мне не
хватало этой питерской депрессивности, она существует именно здесь, в
ней можно покопаться, и она отдает это людям, которые здесь родились. – А ты все-таки депрессивный человек? –
Да, безусловно. Я вижу скорее негативное, чем позитивное. Хотя
по-разному: я человек настроения. И если мне комфортно в депрессии, я
от этого сильно подпитываюсь. Иначе сошла бы с ума. – Погода за окном может испортить тебе настроение? –
Нет. Так как я живу в Петербурге, то уже привыкла к этой погоде.
Конечно, любому живущему в этом болоте для комфортного существования
духа нужно выезжать пару раз в год дней на двадцать в какую-нибудь
теплую страну. Но меня нисколько не выбешивает эта погода. – Кроме погоды, что-нибудь раздражает? –
Пустая болтовня, люди, которые, как обезьянки, в грудь стучат и
пытаются доказать, что бесконечно что-то делают, а на самом деле не
делают необходимого. Раздражает фальшь, да и вообще очень многое. – А радует? –
Так же. Я не умею радоваться цветам в аэропорту – их приносят, потому
что так надо. Не люблю готовить обед, потому что его нужно готовить. Но
могу просто так подарить цветы подруге, в любой момент, а не потому,
что у нее день рождения или 8 Марта. И того же жду от тех, кто со мной
общается. Стараюсь, чтобы меня окружали только такие люди… – Свойственно тебе о чем-то сожалеть? –
Скорее нет. Есть моменты, которые случились у меня последнее время, о
которых я отчасти сожалею, но тогда у меня бы не произошло другое. Все
для чего-то нам дается…
Блиц-опрос
– Если отдых, то… – «Овощной»: валяюсь, как овощ. – Если время суток, то… – Вечер. – Если машина, то… – BMW.
